ооо, надо пошарить по ним)))

тогда сама посмотрю)))

-Час исповеди закончился.
-Я знаю, святой отец, тем более, что там двое , мальчик с девочкой, закрылись в вашей исповедальне.
-Что?! Хотя... Значит, сейчас плодятся и размножаются (с) 

Анастасия Цветаева
Черепаха

Летящая стрела неподвижна.
Зенон

Ахиллес не догнал черепаху.
Мифология
Принцессу полюбил принц. Он сказал:

– Я так люблю тебя, что без тебя не хочу ни жизни, ни смерти, и не могу отдать тебя никому. Если ты не станешь моей – я сделаюсь непримиримым грешником. Принцесса, у тебя доброе сердце, неужели ты не жалеешь меня?

Принцесса лежала на пышном ложе, среди шелковых струй тканей, среди фолиантов, тяжелых, как целый земной шар. Принцесса скучала. Играя богато украшенным перстнем, доставшимся ей от древних царей с надписью «И это пройдет», она отвечала:

– Я никогда не полюблю простого принца. Я могу полюбить только отшельника. Стань отшельником, и я тебя полюблю.

Не жениху удивляться желанию невесты. Не стреле бездействовать в колчане, не Ахиллесу догонять черепаху!

– Ничто не может быть трудно для любящего сердца! – воскликнул принц. – Прощай!

Она же, смеясь, сказала ему вслед:

– Я буду тебя ждать…

И она вертела на пальчике – перстень.
Как стрела с тетивы пускается в путь влюбленный, – так быстро, что даже ветерка не было там, где он пролетал. Полуденная тишина кругом. Но к закату он увидел себя ползущим по земле, подобно черепахе, травы и птицы шумели кругом, лучи устилали путь – золотом.

Но Ахиллесу рано пускаться в путь. Идут года, принцесса отказывает женихам, но ни ветром, ни морем не слышно об исчезнувшем принце. Принцесса не отводит глаз от древнего перстня, где алмазами выведены слова «И это пройдет».
И медленно, подобно черепахе, движется молва о далеком лесе, где поселился отшельник, некогда сын царя.

– Видите, – говорит своим приближенным принцесса в часы раздумья, – нет ничего трудного для любящего сердца, так он сказал, и так сказано в старых книгах, и мой жених скоро придет за мной!

Она надевала лучшие платья в ожидании его возвращения, но дни шли, и вместо жениха приходили вести о странниках, стекавшихся к отшельнику, прославившемуся подвигами, из которых один был – обет до смерти не выйти из своего леса.
Но не стреле ржаветь в колчане, не невесте ждать жениха. Как стрела с тетивы пускается в путь принцесса, полуденная тишина кругом. Дороги, дороги, дороги – все вы ведете к далекому лесу, где в сугробах и звездах так холодно, что за уголек огня можно отдать полжизни.

Прошло много лет. Краска сбежала с лица странницы, платье повисло лохмотьями. Но алмазами горели слова перстня «И это пройдет».

Вместе с толпой странников она подошла к хижине отшельника, он поучал народ. Принцесса стала совсем близко, но он не узнал ее. Она сказала его имя. Но он не обернулся. В горьких слезах она смешалась с толпой.
На закате, когда отшельник уходил в хижину, лес опустел, и когда отшельник переступил порог, принцесса вышла из-за деревьев, плача и говоря:

– Неужели ты не узнаешь меня?
Я так люблю тебя, что без тебя не хочу ни жизни, ни смерти, и я не могу отдать тебя никому! Если ты не станешь моим, я сделаюсь непримиримой грешницей. Принц, у тебя доброе сердце! Неужели ты не жалеешь меня?

Воспоминание тенью скользнуло по лбу отшельника, и, подымая с колен свою невесту, он сказал:

– Дочь моя, я могу полюбить только отшельницу! Если ты хочешь моей любви – стань ею. Ничто не может быть трудно для любящего сердца! Я буду тебя ждать.

И он благословил ее в путь.

Как стрела с лука, пускается в путь принцесса, но стрела – что в воздухе, что в колчане, и ползет в вечерней тени черепаха, Ахиллесу поздно в путь... Целую ночь и еще много ночей идет по дорогам принцесса, дороги, дороги, дороги – все вы ведете в жаркую пустыню, где за каплю воды можно отдать полжизни. Но на перстне последними словами сияет «И это пройдет».
Уже много раз лесные северные птицы пролетали над южными песками, уже пустынница пила так же мало воды, как отшельник высекал огня, уже корешок, служивший пищей пустыннице, был меньше куска хлеба, которым питал свое тело отшельник, а кусочек хлеба отшельника – еще меньше, чем корешок пустынницы, уж по неделям не трогал пищи отшельник, и пустынница не собирала корней, уже днями не касалась к воде пустынница, и отшельник не высекал огня.

Нет ничего трудного для любящего сердца и ни разу перелетные птицы не принесли ни принцессе, ни принцу слов их любви. Да уж и не было теперь у любви слов. Стороной летали перелетные птицы: над лесом, как над пустыней, сиял шатер райских птиц, и, когда отшельник или пустынница выходили из своего жилища – райские птицы с пеньем садились им на плечи. И в радостных звуках их песен встречались слух невесты и слух жениха.

– Здравствуй, невеста моя! – пели птицы.

– Здравствуй, жених мой! – пели они.
И вот однажды с воскового сустава упал золотой перстень. Принцесса взглянула: никаких слов там больше не значилось. Молча, как образ вечности, канув золотом в песок пустыни, змея глотала свой золотой хвост.

Так что же? Так и не дождалась принцесса принца – и к отшельнику не вернулась пустынница?

Принц не вернулся к принцессе. И отшельник не ждет пустынницу. Кто же обманут и зачем они так жестоко поступили друг с другом?

Но ничто не трудно для любящего сердца.

хмм, неплохо 

знали 
что-то я ее тут не вижу 

xxx: лето, половина мостов разведена, подсветка - красотень
yyy: ты ж из Питера, ты при виде разведённого моста должна говорить не "ух ты красотень какая", а "бляяяя!"
xxx: ну я как ужаленная и неслась по мосту
xxx: быстро-быстро
xxx: на красотень только подзыривая (с) баш
как я это понимаю 

мда, а у нас еще и сезонность работает